"Делай добро и бросай его в воду"
"Улыбайся чаще — и чаща улыбнется тебе"
"Смерти нет"
"Будем жить!"
Отзывы на прочитанное перенесла на Livelib, новые пишу там - рецензии Ingris
Внимание!
"Делай добро и бросай его в воду"
"Улыбайся чаще — и чаща улыбнется тебе"
"Смерти нет"
"Будем жить!"
Отзывы на прочитанное перенесла на Livelib, новые пишу там - рецензии Ingris
вторник, 09 июня 2009
(Лебедь в Хасавюрте)Лебедь и СМИ
читать дальшеwww.regnum.ru/news/611347.html
КОНКУРЕНТ: Вы юрист по образованию. На ваш взгляд, стоит ли судиться со СМИ?
ДАМОВ: Точно нет. Для меня в этом смысле классическим примером был Александр Лебедь. Вплоть до его гибели я относился к нему достаточно негативно. Это правда, и я этого не скрываю, Да, на мой взгляд, он принимал абсолютно неграмотные управленческие решения, не умел подбирать людей в команду, ничего не смыслил в экономике. Но! Я уважал и сейчас еще больше уважаю Лебедя за следующую позицию по отношению к СМИ: они должны писать то, что думают. Те притеснения СМИ, которые происходили во время Лебедя, - это же, признаемся, не его инициатива, а людей из его окружения. Не будем называть их фамилии по ряду причин... Эти люди считали, что на СМИ надо давить, а сам он считал - история выведет туда, куда нужно.
Лебедь и Ельцин в 1996 году
(из книги: Леонов Н. С. Крестный путь России. 1991-2000) читать дальше
bookz.ru/authors/leonov-ns/leonovns01/page-25-l...
Как бы интенсивно ни велась обработка избирательского контингента, Б.
Ельцин и его команда не упускали из виду и других кандидатов на пост
президента, которые прошли все необходимые формальности и были включены в
бюллетени для голосования. Таковых оказалось всего 10 человек, они, по
оценкам политологов, располагались в таком порядке: Б. Ельцин, Г. Зюганов,
А. Лебедь, Г. Явлинский, В. Жириновский, С. Федоров, М. Горбачев, М. Шакум,
Ю. Власов, В. Брынцалов. С Г. Зюгановым пытаться договориться было
бессмысленно, потому что он был основным соперником, и, тем не менее,
представители президента никогда не прекращали неофициальных контактов с
верхним эшелоном коммунистической партии. Со стороны власти в ходе этих
контактов давались некоторые намеки на возможность привлечения коммунистов в
правительство при условии их очень хорошего поведения и в то же время
нагнеталась атмосфера страха перед непредвиденными крутыми мерами со стороны
Б. Ельцина, который в начале своей президентской деятельности публично перед
полным составом американского конгресса (обе палаты) почти поклялся, что он
никогда не позволит коммунистам возродиться и взять власть в России.
С Григорием Явлинским была предпринята попытка договориться о союзе в
обмен за крупный пост в правительстве. Ему предложили пост вице-премьера и
даже показали заготовленный проект соответствующего указа. Честолюбивый до
болезненности, Г. Явлинский отверг это предложение, дав понять, что готов
согласиться только на должность премьер-министра. Через прессу ему
подбрасывалась мысль о том, что он мог бы стать координатором по
экономическим вопросам между странами СНГ в ранге министра. Явлинский опять
только брезгливо повел плечами.
Генерал А. Лебедь сразу, после первых подходов к нему, дал согласие на
установление контакта с президентским окружением и неофициально согласился
войти в блок с Ельциным. Он немедленно получил крупные финансовые ресурсы,
доступ к информационным источникам, что подняло его рейтинг. Но внешне он
выступал с позиций достаточно критических по отношению к правительству.
С В. Жириновским власть вообще никогда не испытывала неудобств и
сложностей. Остальные пять кандидатов не принимались в расчет как малые
математические величины, размерами которых можно пренебречь.
Итоги голосования, состоявшегося 16 июня 1996 г., дали такие
результаты: Ельцин - 35,28% голосов, Зюганов - 32,03%, А. Лебедь - 14,52%,
Г. Явлинский - 7,34%, В. Жириновский - 5,70%. Остальные, как и
предполагалось, не набрали даже по одному проценту каждый. Особенно
унизителен был результат у Горбачева, который получил меньше голосов, чем
число подписей, собранных им для регистрации своей кандидатуры. Уже на
следующий день после подсчета голосов А. Лебедь был назначен секретарем
Совета безопасности и помощником президента и призвал своих сторонников
отдать голоса во втором туре за Б. Ельцина. Тайный сговор теперь был
обнародован. Одновременно отправлен в отставку министр обороны П. Грачев,
поскольку этого потребовал А. Лебедь в качестве условия сделки, и на этот
пост был назначен И. Родионов. Так А. Лебедь расправился со своим бывшим
командующим по воздушно-десантным войскам за нанесенные ему обиды в 1991 и
1995 гг., когда ему не дали ожидаемых постов в армии и стати постепенно
выдавливать из вооруженных сил вообще.
Второй тур голосования был назначен на 3 июля - этот день был объявлен
выходным, чтобы обеспечить максимальную явку избирателей. Политологи хором
утверждали, что чем выше будет процент явки, тем выгоднее для Б. Ельцина,
так как сплоченные когорты левого электората в любом случае явятся к урнам,
а вот нестойких, лишь одурманенных, колеблющихся сторонников Б. Ельцина надо
тащить на избирательные участки.
Перед вторым туром голосования в Кремле разразился дворцовый переворот,
который так и войдет в историю современной России как скандал в связи с
"коробками из-под ксерокса". А. Коржаков и М. Барсуков, уже давно
проигравшие политическую борьбу за влияние на президента, потому что за ними
никто не стоял и они не обладали достаточным интеллектуальным и политическим
багажом, к тому же губительно переоценивали свои возможности, решили
все-таки попытаться реабилитироваться в глазах президента и
скомпрометировать А. Чубайса и его команду, находившихся в состоянии эйфории
после первого тура голосования. По распоряжению начальника Службы
безопасности президента А. Коржакова его сотрудники взяли под технический
контроль (видео- и аудиозапись) кабинет в здании Белого дома, где в сейфах
хранились неучтенные суммы в долларах, предназначенные: для оплаты "черным
налом" расходов по ведению предвыборной кампании. Владельцем кабинета,
распорядителем всей наличности (которой в момент установки техники было 1,5
млн. долларов) был тогдашний заместитель министра финансов РФ Герман
Кузнецов - доверенное лицо А. Чубайса, казначей предвыборного штаба. Таковы
были нравы в тогдашней России - официальный высокопоставленный чиновник
правительства занимался черной кассой, т.е. бесконтрольно получал и
расходовал громадные суммы средств. По его распоряжению из этого сейфа в
Белом доме 19 июня 1996 г. было выдано бывшему пресс-секретарю А. Чубайса
некоему Аркадию Евстафьеву и Сергею Лисовскому 500 тысяч долларов. Как
только они появились у милицейского поста на выходе из здания правительства,
их задержали и попросили раскрыть коробку "из-под ксерокса", в которой и
лежали упакованные в целлофановые мешочки новенькие долларовые купюры.
Но вместо того, чтобы быстро провести квалифицированный допрос
задержанных, провести обыск и документирование его результатов в кабинете
замминистра финансов, изолировать Евстафьева и Лисовского на время,
необходимое для завершения следствия, Коржаков и Барсуков стали ждать утра
следующего дня, чтобы доложить Б. Ельцину о том, что творится в его
предвыборном штабе. Их ошибки были мастерски использованы их политическими
противниками. Стоило А. Евстафьеву сообщить о происходящем Анатолию Чубайсу,
как тот в считанные часы развил бешеную активность, не останавливаясь ни
перед чем. Он сразу же квалифицировал происшедшее как попытку
государственного переворота в России. Мелкий укол в подковерной борьбе в
президентском окружении был раздут до размеров политического катаклизма.
Чубайс, Березовский и Гусинский срочно собрались в резиденции "ЛогоВАЗа" и
образовали нечто вроде штаба по руководству переворотом. Потом к ним
присоединилась дочь Б. Ельцина Татьяна. Потом они убедили президента в том,
что эта резиденция была окружена снайперами, а сами они ожидали с минуты на
минуту ареста и только, мол, присутствие дочери Ельцина спасло их бесценные
жизни для России. На самом деле это Коржаков и Барсуков стали теми волками,
на которых была организована форменная облава.
В 2 часа ночи 20 июня 1996 г. канал НТВ неожиданно прервал трансляцию
передачи "Кафе Обломов". На экране в прямом эфире возникла всклокоченная
голова поднятого по тревоге с постели телеведущего Евгения Киселева, который
загробным голосом возвестил, что страна находится на грани политической
катастрофы. Впервые были названы имена Коржакова и Барсукова как виновников
свалившейся на Россию беды. Разбуженный глубокой ночью (секретарь Совета
безопасности генерал А. Лебедь, который еще не успел сориентироваться на
кремлевской кухне, был окружен спешно мобилизованными телерепортерами,
засыпавшими его вопросами о "мятеже", о "заговоре". Генерал, ничего не
понимая, только рычал, что "любой мятеж будет подавлен, и подавлен очень
жестоко".
Всю ночь супруга президента Наина Иосифовна названивала Барсукову -
директору ФСБ, требуя, с одной стороны, информации, а с другой - настаивая
на том, чтобы он ничего не предпринимал до утра. Самого президента никто не
решался будить по таким пустякам, как "угроза государственного переворота".
Наутро Б. Ельцин заслушал сначала двух своих приближенных генералов -
Коржакова и Барсукова, - которые рассказали о практике массовых хищений
средств из фондов предвыборного штаба и использовании черного нала для
оплаты услуг артистов, журналистов и т.д. Через пару часов он пригласил к
себе В. Черномырдина и А. Чубайса, которые дали свою версию происшедшего,
обвинили во всех мыслимых и немыслимых грехах своих оппонентов и поставили
вопрос ребром: "Либо мы, либо они". Лично А. Чубайс в те часы поставил
рекорд вранья, когда публично убеждал общественность и доверительно
докладывал президенту, что никакой коробки вообще не было, как не было и
долларов, и что все было подстроено в форме провокации спецслужб. А коробка
тем временем лежала в Генеральной прокуратуре, никто не требовал ее
возвращения на правах хозяина, и через несколько месяцев она тихонько была
оприходована в государственный бюджет. Результатом встречи президента с
Черномырдиным и Чубайсом было немедленное появление указа об отставке А.
Коржакова, начальника Службы безопасности президента, игравшего более 10 лет
роль преданного слуги Савельича для Б. Ельцина, М. Барсукова - шефа ФСБ - и
зараз подверстанного к списку вице-премьера О. Сосковца, не имевшего к этому
эпизоду никакого отношения, но давно мешавшего Черномырдину.
Совершился маленький дворцовый переворотик, на который повесили ярлык
"ГКЧП-3", забыв растолковать, куда девался "ГКЧП-2". Полновластным хозяином
ситуации стал А. Чубайс. Его советы и рекомендации исполнялись
незамедлительно. Между первым и вторым туром голосования, при неослабевающем
тарахтении пропагандистской молотилки, были организованы так называемые
"молодежные десанты", в ходе которых столичные студенты - разумеется, за
плату - направлялись автобусами по районным центрам и крупным населенным
пунктам, где было наиболее сильно влияние коммунистов. С молодежью ехали и
артистические коллективы. Одной рукой завлекали обалдевших от неожиданного
нашествия столичных гостей жителей глубинки на предвыборные митинги, а
другой играли роль устрашающих общественных контролеров, которые-де
препятствовали коммунистам фальсифицировать итоги голосования.
Выборы 3 июля дали ожидаемые результаты: Ельцин получил 53,83% голосов
(около 40 млн.), а Зюганов - 40,30% (примерно 30 млн. голосов). Колоссальная
кампания по промывке мозгов, стоившая огромных денег, мобилизация всех
административных ресурсов и информационно-пропагандистских возможностей
сделали свое дело. Я тогда отметил в своих записках: "Терпение народа
оказалось выше расчетных параметров. Когда-то И. Сталин произнес тост за
великое терпение русского народа, потому что любой другой давно бы послал
нас в отставку. Б. Ельцин должен был бы повторить эти слова со священным
трепетом". Сам Б. Ельцин был практически доведен до полусмерти. Как раз
между двумя турами голосования в Калининграде 23 июня 1996 г. у него
случился второй сердечный приступ, а через три дня на даче его свалил
очередной инфаркт. После этого Ельцин уже не появлялся на предвыборных
мероприятиях. Народу привычно врали, что, дескать, президент настолько
уверен, что он победит, что решил изменить тактику. Главная же забота
состояла в том, чтобы утаить правду о состоянии его здоровья от людей.
Долго и суетливо обсуждали тему, где и как будет голосовать сам
президент, которому врачи запрещали вставать с постели. С негодованием
отвергли вариант с переносной урной и голосованием на дому. Жажда власти
пересилила все человеческие соображения. Б. Ельцин со всеми
предосторожностями был одет, загримирован и, как хрупкая фарфоровая ваза,
отвезен в расположенный неподалеку правительственный санаторий "Барвиха",
где обычно размещался один из избирательных участков, а вся обстановка не
напоминала больницу. Туда заранее были свезены все специально отобранные
журналисты, которые должны были своими репортажами и телеочерками
засвидетельствовать полный порядок на самой макушке российской власти.
Из откровений ближайшего окружения Б. Ельцина видно, как средствами
телемонтажа создавался в практически безнадежной обстановке лживый сюжет о
президенте-бодрячке. Вот, например, как выглядит описание телевизионной
записи его предвыборного обращения к гражданам России перед вторым туром
голосования: "В кресле перед камерой недвижимо сидел мертвенно-бледный Б.
Ельцин. Дали команду записывать. Из последних сил президент зачитал короткое
Обращение к гражданам страны, призвав прийти на избирательные участки. Затем
в комнату вошел В. Черномырдин, подсел к Б. Ельцину, телекамера на минуту
взяла новый план и запечатлела беседу президента с премьер-министром. После
записи всех присутствовавших... попросили выйти. Подавленным телевизионщикам
сказали, что можно собирать аппаратуру" ("Эпоха Ельцина", стр. 574). Таким
же образом снимался и эпизод голосования.
Еще сложнее обстояло дело с церемонией инаугурации, т.е. вступления в
должность, назначенной на 9 августа 1996 г. Хотя светила российской медицины
при участии и постоянных консультациях зарубежных специалистов делали все,
чтобы президент мог выдержать процедуру принятия присяги, окружение
президента всячески старалось сократить время, на нее отведенное.
Перспектива срыва или отмены инаугурации была совершенно реальной, Б. Ельцин
еле держался на ногах. "Незадолго до знаменательного дня решили даже
отказаться от президентской речи при вступлении в должность. До последнего
момента она оставалась в сценарии, правда, постоянно правилась и неизменно
сокращалась. Устроили нечто вроде репетиции, Б. Ельцин попробовал прочитать
по промптеру (промптер - техническое приспособление, на котором бежит текст
речи, видимый только для выступающего. Два промптера, поставленные по бокам
трибуны, создают впечатление свободно говорящего оратора) текст
президентской присяги. Присутствующим стало ясно: даже это будет для него
крайне трудно... Президент читал эти несколько слов дрожащим голосом, не
видя знаков препинания, без пауз, в одной интонации. Избежать, этого на
самой процедуре инаугурации частично удалось только изменением размещения
текста на промптере. Между смысловыми частями присяги были даны большие
пробелы, что заставляло делать остановки при ее произнесении" ("Эпоха
Ельцина", цит. соч., стр. 574-575).
Присутствовавшие "на этой церемонии не могли не видеть, что граждане
России выбрали на второй срок тяжелобольного, немощного человека, но все как
будто были повязаны круговой порукой во что бы то ни стало скрыть эту правду
от населения страны. Цепкая, хищная стая людей, которые впились в
обессилевшее тело России, была кровно заинтересована в том, чтобы
государственная власть, причем в максимально концентрированном виде,
оставалась в руках Б. Ельцина, уже не способного ни к каким самостоятельным
действиям и мучимого заботами о состоянии здоровья. Целенаправленный обман
народа - это преступление против государства, предательство интересов
национальной безопасности, но в стране не нашлось политических сил,
способных дать событиям адекватную оценку. Все без исключения оказались
соучастниками разыгранного фарса. Народ безмолвствовал.
Во весь рост встал вопрос, кто воспользуется плодами победы Б. Ельцина
на выборах. Меньше чем через две недели после победы - 16 июля 1996 г. -
руководителем администрации президента был назначен А. Чубайс, сменивший Н.
Егорова. Анатолий Борисович таким образом получил главный политический пост
в стране, самое привилегированное положение у трона. Куда бы ни забрасывала
судьба А. Чубайса, он всегда таскал за собой целую команду преданных ему
лично людей. И в администрацию он сразу же привел Юрия Ярова, Максима Бойко,
Евгения Савостьянова (того самого, который выручил охранников Гусинского,
положенных "мордой в снег" людьми Коржакова), Алексея Кудрина и т.д. Пришли
люди, давно подкормленные олигархами и готовые отработать полученное.
Власть их была безгранична, поскольку в ноябре Б. Ельцина отправили в
Кардиологический центр, где предстояло сделать сложную операцию по
шунтированию кровеносных сосудов. Бригада российских специалистов под
руководством Рената Акчурина и под бдительным присмотром американского
кардиохирурга Майкла Дебейки и его двух немецких коллег Торнтона Валлера и
Акселя Хаверика, присланных Гельмутом Колем, поставила пять шунтов на
больные, искалеченные водкой и стрессами сосуды Б. Ельцина. Всей Россией
заправлял А. Чубайс, метко названный "регентом" при больном президенте.
Соперников у него не оставалось после того, как незадолго до госпитализации
президента удалось убрать рычащего генерала А. Лебедя из властных структур.
Чуть больше четырех месяцев пребывания в Совете безопасности было отведено
незадачливому генералу, прежде чем его "скушали" кремлевские пираньи.
Александр Иванович Лебедь решил для президента две главные задачи:
во-первых, он обеспечил переизбрание его на пост президента, призвав своих
сторонников (а их было 11 млн. человек) отдать голоса за Ельцина, а
во-вторых, он взял на себя публичную ответственность за "похабный"
хасавюртовский мир и капитуляцию России в первой чеченской войне. Если
почитать страницы ельцинских мемуаров, посвященных А. Лебедю и истории
переговоров с чеченцами, то сложится впечатление, будто бы Лебедь действовал
самостоятельно и по своей личной инициативе, а президент России был ни при
чем. Только непонятно, почему Б. Ельцин не остановил своего назначенца в то
время.
Теперь, после состоявшихся выборов, генерал А. Лебедь был абсолютно не
нужен. Ему сразу стали припоминать все резкие и необдуманные высказывания,
публично высмеивать его тупость. Обвинили в неумении строить отношения с
коллегами по работе в правительстве, особенно после того, как Лебедь резко
критиковал А. Куликова, министра внутренних дел, за неумелые действия в
Чечне. Но все эти вещи были хорошо известны и ранее в кругах политического
руководства страны.
А. Чубайс просто опасался генерала Лебедя, его широкой поддержки в
воздушно-десантных войсках и в армии в целом в тот момент, когда президент
Ельцин серьезно болен и может случиться всякое. Во главе Министерства
обороны, как известно, сразу после выборов был поставлен по настоянию Лебедя
Игорь Родионов. Но уж коли успешно закончилась операция по устранению
Коржакова, и Барсукова, то борьба против одинокого медведя-шатуна, каким был
А. Лебедь в кремлевских коридорах, не представляла неразрешимых трудностей.
Президент перестал принимать его, из-под власти генерала изымались самые
важные составляющие ее - в частности, было отобрано право составлять списки
военнослужащих, представляемых к генеральским званиям. Его перестали
приглашать на совещания министров силовых ведомств. Неискусного в придворных
интригах Лебедя все чаще называли виновным в бесславном окончании чеченской
войны. К сожалению, повторялась старая истина: "У победы много родителей -
поражение всегда сирота". Политики, как правило, стараются свалить на
генералов ответственность за свои провалы. Еще после русско-японской войны
судили генерала Куропаткина и адмирала Рождественского (попавшего в плен к
японцам при Цусиме), в конце Первой мировой войны был отдан под суд военный
министр Сухомлинов, обвиненный в шпионаже в пользу немцев, в начале Великой
Отечественной войны И. Сталин приказал расстрелять генералов Павлова,
командующего Особым Западным военным округом, и Карпоноса, командовавшего
войсками на Украине.
В конечном итоге как бы не увертывался генерал Лебедь, но табличка с
надписью "Разрушитель территориальной целостности России" была повешена ему
на шею.
Чубайсовские интриганы растиражировали версию о том, что, дескать,
генерал Лебедь готовил государственный переворот. Он якобы задумывал создать
в рамках армии некий элитный "Российский легион" в составе 50 тыс. человек,
который был бы его опорой в достижении честолюбивых целей. На самом деле
Лебедь действительно подавал такую записку о целесообразности выделить из
состава армии наиболее боеспособную часть, чтобы она могла мобильно и
эффективно принимать участие в ликвидации опасных конфликтных очагов. Но
когда речь идет об устранении неугодного и опасного конкурента, о чистоте
выбранных средств, никто не думает. Это логика борьбы за власть, ее азбука.
Лебедя стали обвинять - как обычно анонимно, из-за угла, - в том, что он
сговаривался с чеченскими сепаратистами, которые чуть ли не обещали ему
поддержку своих 1200 отпетых боевиков в решающий момент захвата власти в
Москве. И эта чушь в больших дозах стравливалась обывателю. Даже наша
военная разведка вынуждена была публично опровергнуть такие небылицы. Аслан
Масхадов отреагировал на эти домыслы с саркастическими издевками. Но дело
было сделано. 16 октября 1996 г. Александр Лебедь был снят со всех постов и
отправлен в отставку. Мне не было ни капельки жаль этого пустотелого
политикана, мотавшегося от одной политической точки координат к другой,
увлекшего своей псевдорешительностью и завораживающим рыком часть зачуханных
избирателей. Но нельзя было без отвращения смотреть, как по-хамски
расправились с ним кремлевские регенты, под ноги которых опальный генерал
бросил свою репутацию, взяв на себя позор Хасавюрта и предав поверивший ему
электорат.
После устранения Лебедя Чубайсу нечего было опасаться...
Трошев Г.Н. Александр Лебедь. Штрихи к портрету
(из книги: Моя война. Чеченский дневник окопного генерала)
читать дальше lib.ru/MEMUARY/CHECHNYA/troshew.txt
Я дважды встречался с Лебедем. Первый раз это произошло в 1994 году в Приднестровье, куда по приказу министра обороны был направлен на 6 месяцев в командировку. Меня включили в состав трехсторонней комиссии - Россия, Приднестровье, Молдова - по линии миротворческих сил от Минобороны. Это была комиссия по урегулированию конфликта.
Вот по роду своей работы я и встретился с Александром Ивановичем. До этого мы с ним никогда не виделись. Я был, конечно, наслышан о нем. Говорили о Лебеде только комплиментарно: решительный, смелый и так далее. Более того, преподали мне так, что он в Приднестровье чуть ли не самый главный и единственный герой. В ликвидации конфликта, дескать, сыграл основную роль. Я верил.
Первая встреча случилась в один из воскресных дней августа. Лебедь из Тирасполя приехал в Бендеры, чтобы утихомирить выступление экстремистов, которое началось на границе. Бендеры были как бы разграничительной линией приднестровцев с молдаванами.
Когда генерал Лебедь вошел в комнату, где мы (члены комиссии) находились, я испытал некоторое разочарование. Я представлял его помощнее, покрепче. На самом деле Лебедь оказался немножко не таким, каким мне его "нарисовали" - помельче калибром.
Мы вели разговор буквально в течение 30 минут. В беседе, естественно, касались событий на границе. Тонкостей разговора не помню. Помню только первое впечатление - разочарование, "разлад" между образом, созданным народной молвой, и тем, что я увидел.
Второй раз я встретился с Лебедем на военном аэродроме в Тирасполе, когда улетал из Приднестровья. Меня ждало назначение на должность командира корпуса во Владикавказе. Был уже сентябрь 1994 года. Самолетом, на котором я должен был улететь, отправлялась в Москву семья генерала - жена, сын. Лебедь приехал их провожать... О чем-то особом мы не говорили. "Здоров!", "Привет!" - вот и все.
Это один Лебедь, которого я знал. Был и другой - образца 96-го года, "триумфатор".
Еще накануне трагических событий в Чечне, сразу же после назначения секретарем Совета безопасности России, Лебедь послал в войска "депешу":
"...1. Войскам заниматься плановой оперативной и боевой подготовкой, блюсти Конституцию РФ.
2. Господам генералам казенных денег на телеграммы "соболезнования" не тратить - взыщу!"
Я когда это прочитал, аж содрогнулся внутренне, будто змея по душе проползла. Думаю: что же ты творишь, генерал Иванович? Люди (твои сослуживцы) искренне рады за тебя, хотят поздравить, связывают с твоим восхождением на политический Олимп свои надежды - что об армии со стороны высших эшелонов власти станут наконец заботиться, что Москва будет "рулить" операциями в Чечне более компетентно... Разве речь шла об азиатском холуйстве, верноподданническом заглядывании в глаза новому баю? Нет, армейские генералы и офицеры искренне радовались, что их "достойный" представитель возглавил важнейшую федеральную структуру. И тут на тебе - обухом по наивной башке: "...денег на телеграммы не тратить - взыщу!" Я сразу понял: генерал пытается "работать" под Петра I, хочет продемонстрировать военной "льстивой челяди" свою державную строгость и деловитость.
Мои предчувствия неприятностей усилились, когда вместо ушедшего в отставку Павла Грачева (ярого противника Лебедя) Министерство обороны возглавил Игорь Родионов - порядочнейший человек и опытный генерал. Я ничего не имею лично против него. Однако, обязанный своим взлетом Лебедю, он целиком был зависим от него. Неудивителен поэтому первый пункт "депеши" Лебедя насчет того, чем войскам нужно заниматься. Как будто секретарь Совбеза - главнокомандующий, поважнее министра обороны...
Помню, генералы на Кавказе удивлялись: как же так - в армии новый министр, а в Чечню глаз не кажет, зато Березовский и Лебедь то звонят, то телеграммы шлют, то сами прилетают? Родионов словно изолирован был от Объединенной группировки войск. Хотя по всем писаным и неписаным правилам, даже исходя из здравого смысла, уже в первую неделю должен был прилететь в Ханкалу и познакомиться с обстановкой. Ведь до этого он (что греха таить) засиделся в Академии Генштаба, оторвался от войск, тем более что в Чечне у ОГВ были свои особенности.
В общем, мы поняли: Лебедь просто не пускает его на Кавказ, показывает, кто истинный хозяин в Вооруженных Силах. У всех на слуху была его фраза, сказанная в одном из телеинтервью: "Должность министра обороны мне не нужна. Я ее уже перерос".
Ну, думаю, вундеркинд! Толком и армией еще не покомандовал, окружной уровень вообще не прошел (ни начштаба, ни тем более командующим войсками округа не был), а пост министра уже, видите ли, перерос! Меня тогда эта его напыщенная самоуверенность просто покоробила, да и не только меня! Стало ясно: генерал хочет "если славы - то мгновенной, если власти - то большой".
Знал ли Лебедь Чечню и ситуацию, сложившуюся там? Конечно, нет. И вот приехал в новом качестве впервые. Офицеры и генералы думали, что он попытается вникнуть в обстановку, поговорит с ними, проведет серьезное совещание и т. п. Ничего подобного! Проехался один раз по маршруту (спешил на встречу с лидерами НВФ), увидел на блокпосту чумазого солдата и сделал вывод: армия, дескать, деморализована, не готова к боям, устала от войны. А значит, следует быстро ставить точку, чего бы это ни стоило.
Ну, увидел ты замурзанного бойца, к тому же оробевшего перед высоким московским чиновником. Он что - показатель боеспособности? Александр Иванович, видимо, ожидал увидеть вымытого и отполированного гвардейца, как в кремлевской роте почетного караула... Да я (генерал!) порой на войне по нескольку суток не мылся и не брился. Не всегда была возможность, а главное - некогда. Поесть и то не успеваешь. И какой у меня после этого вид? Московский патруль арестовал бы! Не поверил бы, что генерал, - бомж какой-то... И ничего удивительного тут нет. Война - занятие грязное, в буквальном смысле слова...
Офицеры в курилке в Ханкале возмущались: как же так - даже не пообщался с нами Лебедь, а ведь мы можем говорить с ним на одном языке, он бы все понял, если бы выслушал... Наивные люди! Он и не хотел слушать! Он и не хотел понимать! Если ему до лампочки мнение командующего - < генерала > Пуликовского, что уж там говорить о полковниках!
Лебедю хотелось сиюминутной славы "миротворца". Вот, дескать, никто проблему Чечни разрешить не может уже почти два года, а он - сможет. Одним махом, одним росчерком пера, одним только видом своим и наскоком бонапартистским. Мы все - в дерьме, а он - в белом. Ради непомерного честолюбия, ради создания имиджа "спасителя нации" он предал воюющую армию, предал павших в боях и их родных и близких, предал миллионы людей, ждавших от государства защиты перед беспределом бандитов...
Помню один из его аргументов в пользу немедленного прекращения войны (он базировался все на том же чумазом солдате из окопа): дескать, армия находится в жутких бытовых условиях. И решил Александр Иванович эти условия улучшить. И знаете, как улучшил? Спешно выведенные в морозном декабре войска расположились в чистом поле в палатках!
205-ю бригаду, к примеру, выбросили под Буденновск на пахоту. Треть личного состава слегла от простуды. Ни воды не было, ни тепла, ни горячей пищи. Все "с нуля" начинали. В общем, стало хуже, чем на войне. А если оценивать моральную сторону дела, то тут и слов подходящих не подберешь. Потому что в Чечне боец был чумазым только сверху, зато внутри чистым. Он осознавал себя защитником единства и достоинства Родины, его враги боялись, он их бил под Шатоем, под Бамутом, под Шали, в Грозном... Он свой чумазый нос мог от гордости держать высоко. А после бегства из Чечни (под палкой Лебедя и Березовского) чувствовал себя оплеванным и опозоренным. Над ним весь мир смеялся. "Крошечная Чечня разгромила великую Россию!" - вот какая молва шла по свету. Спасибо "сердобольному генералу" - "умыл" солдата (в прямом и переносном смысле)! Так умыл, что до сих пор очиститься, отскоблиться не можем!
Спустя время, когда Лебедь баллотировался на пост губернатора Красноярского края, я встретился с одним известным московским тележурналистом. Он мне рассказал, что ездил в Сибирь, был в предвыборном штабе Александра Ивановича.
- Я обалдел, - говорит, - у него там в штабе чеченцев больше, чем русских!
- И чего ты удивляешься, - отвечаю, - долг платежом красен...
Нехороших разговоров о Лебеде после Хасавюрта ходило много. Я не встречал, например, ни одного военного, кто бы не "кинул камень" в "миротворца". Офицеры, служившие с ним в Афганистане, рассказывали даже, как Лебедь, жаждавший быстрой военной славы, обрушил огонь на кишлак дружественного нам племени. Увидел людей с оружием в руках - и давай их свинцом поливать. А ведь предупреждали: не трогай их, они к себе моджахедов не пускают и нам выдают всю информацию о бандитских караванах. Не послушал или не понял... Видно, стремился начальству доложить о быстрой победе над басурманами: столько-то моджахедов убито, столько-то стволов захвачено... В общем, сделал из союзников злейших врагов. Кое-кто из офицеров полез с Лебедем драться. Еле разняли.
Это похоже на армейскую сплетню, и можно было бы пропустить мимо ушей. Но после всего, содеянного Лебедем в 1996 году, я верю в афганскую историю. Допускаю, что нечто подобное могло быть: просто вписывается в характер Александра Ивановича.
Ныне не только мне, но и абсолютному большинству армейских офицеров стыдно, что этот; генерал - наш бывший сослуживец. Никто не нанес Российской армии большего вреда, чем; Лебедь. Остается одна лишь надежда, что он понимает это и в конце концов публично раскается. Остается одна лишь надежда, что он понимает это и в конце концов публично раскается. Я считаю добрым знаком уже то, что он молчит, не комментирует события, последовавшие за Хасавюртскими соглашениями...
Александр Коржаков. Борис Ельцин: от рассвета до заката
(несколько фрагментов о Лебеде)
читать дальшеwww.duel.ru/publish/korzhakov/korzh.html
1991 год.
Мы 19-го благополучно добрались до Белого дома и спокойно в него зашли. Вокруг стояли только танки, войск не было. Боевые машины заняли позиции за Калининским мостом. Кстати, именно эта бригада танкистов перешла на сторону защитников Белого дома и отказалась стрелять. Хотя я лично видел, что у них, в стоящих неподалеку грузовиках, лежали боевые снаряды. Белый дом планировали сначала обстрелять, а потом взять штурмом.
≈ Ребята, а для чего же вы приехали?
≈ Нам приказали.
≈ А стрелять будете?
≈ Да пошли они куда подальше. Не будем стрелять.
Вечером к Белому дому подъехали десантники на боевых машинах. Но еще до того, как машины приблизились, мне передали, что Коржакова разыскивает на баррикадах генерал-майор Лебедь. Наверное, я был единственным человеком, которого он знал лично по учениям в Тульской дивизии.
Александра Ивановича я обнаружил без труда: вокруг него собралась небольшая толпа и он разъяснял людям обстановку. Ему, как военному, задавали многократно один и тот же вопрос: зачем приехали десантники? Лебедю трудно было полемизировать с эмоциональными защитниками Белого дома. Заметив меня, он облегченно вздохнул:
≈ Ну вот, Александр Васильевич пришел...
Меня тогда на баррикадах знали в лицо и сразу поняли: раз я вышел за Лебедем, значит, поведу его к президенту. Александр Иванович объяснил, что послан Павлом Грачевым. Пока обстановка неясная, еще не решено, будет штурм или нет, но Грачев прислал десантников по просьбе президента. Их части расположились в районе метро ⌠Аэропорт■, а Лебедь подъехал на рекогносцировку местности.
Он просил меня об одном ≈ устроить ему личную встречу с Борисом Николаевичем. Я провел его в свой кабинет и напоил чаем. Потом пошел к Ельцину и рассказал о Лебеде, который прибыл по приказу Грачева и просит о конфиденциальной беседе.
Посоветовавшись, решили устроить встречу в задней комнате кабинета Ельцина ≈ это помещение было тщательно проверено ≈ его не прослушивали.
Борис Николаевич позволил и мне присутствовать при разговоре. Всего же я дважды в дни путча устраивал встречи Ельцина с Лебедем.
Президент проговорил с Александром Ивановичем минут двадцать. Генерал пояснил, что сейчас он намерен охранять Белый дом от беспорядков, от разграбления. Ему доложили, будто государственное имущество интенсивно растаскивают. Правда, он воочию убедился, что слухи эти не соответствуют действительности. Все подъезды здания ≈ под охраной, внести ничего нельзя, не то чтобы вынести.
Борис Николаевич разрешил Лебедю подвести к зданию роту десантников. Для этого защитники разгородили баррикады и впустили их за оцепление. Машины расставили по углам Белого дома, в них сидели только боевые экипажи. А всех свободных от службы солдат я разместил в спортзале ≈ он находился в двухэтажном здании неподалеку от Белого дома, рядом с горбатым мостиком. Потом, после путча, возникла другая версия: дескать, эта рота была ⌠троянским конем■. Ее специально подпустили поближе, чтобы легче стало штурмовать. Но я и сейчас не думаю, чтобы Лебедь в той ситуации мог вынашивать иезуитские планы.
Защитники Белого дома постоянно подозревали друг друга в измене ≈ одна группа людей считала, что другую непременно кто-то подослал. Ситуация действительно оставалась сложной. Но я доверял Лебедю, верил его слову офицера и видел, в каком настроении пребывают солдаты вместе с младшими офицерами. В их поведении не чувствовалось ни угрозы, ни скрытого коварства. Мы договорились, что они вливаются в оборону дома и поддерживают общественный порядок. Десантники, кстати, и не стремились во что бы то ни стало проникнуть в Белый дом. Наоборот, они образовали лишь внешнее кольцо защиты. Лебедь, как профессионал, положительно оценил организацию обороны и помог нашим военным несколькими практическими советами.
...На второй день Лебедь опять пришел ко мне и сообщил о полученном приказе увести свое подразделение к месту дислокации части. Приказ он должен выполнить в два часа дня. Я спросил:
≈ Кто может отменить приказ?
≈ Только Верховный главнокомандующий России.
Я доложил Борису Николаевичу об этом, и мы опять втроем собрались в задней комнате президентского кабинета. Лебедь повторил:
≈ Я получил приказ и обязан вам о нем доложить. Поскольку меня послали вас охранять, без предупреждения не могу увести своих солдат.
Мы оценили приказ, полученный Лебедем, как предвестник штурма. Если уводят десантников, значит, Альфа готова брать Белый дом.
Борис Николаевич сказал Лебедю:
≈ Я вам приказываю оставить десантников.
≈ Не могу не выполнить приказ, потому что давал присягу, ≈ ответил генерал. ≈ А присягу я давал Горбачеву. Сейчас Горбачева нет. Непонятно даже, где он. Но выход есть. Если вы, Борис Николаевич, президент России, сейчас издадите указ о назначении себя Верховным главнокомандующим, то я буду подчиняться вам.
Но президент отклонил это предложение. Разговор закончился ничем. Лебедь на прощание еще раз напомнил, что не имеет права нарушать присягу и нет для него ничего дороже офицерской чести.
Настроение у Ельцина после встречи испортилось.
Ровно в два часа дня десантники построились, сели на свои машины и медленно ретировались. Их провожали с грустью, особенно переживали защитники Белого дома. Многие почувствовали обреченность: раз солдаты ушли, значит, действительно произойдет что-то ужасное.
А Борис Николаевич обсудил предложение Лебедя с Шахраем и Бурбулисом, после чего к 17 часам родился указ о назначении Ельцина законным Верховным главнокомандующим. Что мешало выпустить документ до двух часов дня? Мы вечно опаздываем. Альфа наверняка бы не пошла на штурм боевого подразделения, у которого и пушки, и броня. Может, никакой крови вообще могло и не быть...
1996 год. Из ночного разговора Коржакова с Черномырдиным.
Ч. А мне сказали, не знаю, правда, насколько эта информация достоверна, будто Лебедь, Явлинский и Федоров договорились пойти на контакт с президентом и пообещать ему снять свои кандидатуры на каких-то условиях.
К. Я с Федоровым встречался. И с Лебедем, и с Явлинским, и с Зоркальцевым... У меня с Федоровым очень хорошие отношения. Он считает, что был бы всегда сторонником президента, если бы не Филатов. Он Филатова ненавидит за все, что тот натворил. С Лебедем труднее. Я с ним часа четыре разговаривал. Основная идея была: ты помоги президенту, подставь свое плечо. Предлагал ему командующим ВДВ стать. Говорю: "Вот твой предел, зачем тебе политика? Мы с тобой одного возраста, одного воспитания, в одно время даже генералов получили. Экономики не знаешь. Куда тебе в президенты?" По-простому объяснил. Но он уперся: "Я себе цену знаю". Напели ему.
Ч. Конечно.
К. Кончилось тем, что он мне решил угрожать. Говорит: "Я вижу, что вы очень крутой. Пуля любого крутого свалит". Я говорю: Давно это знаю. Когда у меня стали ноги слабеть, я начал заниматься стрельбой, дошел до мастера спорта. Я угроз не боюсь. А Лебедь мне опять свое: "Побеждает тот, кто выстрелит первым". ≈ "Побеждает тот, кто первым попадет", ≈ отвечаю. Посмеялись, но разошлись мирно. Он очень боялся этой встречи. Просто на квартире посидели, водки он немножко выпил, я тоже много не стал.
Ч. Бесполезно.
К. Пусть Лебедь берет голоса, он все равно у Зюганова отбирает.
...
К. Грачев уже снюхался с коммунистами, я даже не сомневаюсь. Если он позволяет у себя в армии открытую коммунистическую пропаганду... В четырехчасовом разговоре с Лебедем я минимум час слушал, какой подлый этот Грачев...
Ч. А в книге президент написал, что Павел Сергеевич разрабатывал операцию.
К. Я Лебедю верю, потому что у него положительная черта - честность. Он в 91-м году к нам в Белый дом пришел.
Ч. А ты еще тогда знал Лебедя?
К. Конечно. Почему я с ним на "ты" спокойно. Он и после путча пришел ко мне, этот здоровый мужик, и просто бьется головой об стол, рассказывает, как его одна газета оклеветала. Я вызвал редактора этой газеты к себе и прямо при нем позвонил Баранникову: "Вот я вас соединяю с начальником МБ, он расскажет, как было дело, и по Лебедю, пожалуйста, сделайте опровержение". Редактор со мной согласился. Поговорил с Баранниковым, выслушал меня, на следующий день напечатал опровержение. Лебедь был мне благодарен. У него слово "честь" на первом месте.
Ч. Мне Павел говорил, что он Лебедя хорошо знает. Я ему еще во время приднестровских событий советовал: "Переведи оттуда Лебедя, дай ему повышение!"
К. Сейчас Лебедь зациклен на выборах. Я ему говорю: "Ну подставь плечо шефу, только больше выиграешь". - "Без веры не служу!" Он мне раз двадцать повторил: "Без веры не служу!" Я ведь сделал две конфиденциальные встречи Лебедю и Ельцину в задней комнате.
Ч. Еще тогда, в 91-м году?
К. Да.
Ч. Он кем тогда был?
К. Он был замом Паши. Лебедь нашел меня тогда около Белого дома. Там же баррикады были, не прорвешься! Мы с ним нормально, хорошо поговорили. Сейчас он, правда, бросил пить.
Ч. Не пьет?
К. Бросил пить, когда в политику полез.
Ч. Борис Николаевич, оказывается, с ним знаком...
К. Да! У меня же Лебедь денег просил на предвыборную кампанию. У него же денег нет. "Мы, - говорит, - пойдем вместе с Борисом Николаевичем. Мало ли какая ситуация случится? Или голосов не хватит, или со здоровьем что-нибудь. Помогите мне". Я говорю: "Да?.." Самомнение! Он поверил, что действительно может стать президентом! Управлять страной - все равно что управлять дивизией. Он хороший комдив, но, наверное, это его потолок.
@темы: Лебедь
Комментарии
Вставить цитату
Слънчево е днес
Авторизация
Записи
- Календарь записей
- Темы записей
-
396 хумор
-
342 видео
-
302 книги
-
292 кино
-
265 жизня
-
250 социальное
-
202 красота
-
198 музыкальное
-
169 фэнтези
-
163 НФ где-то рядом
-
146 кошатости
-
145 гамы
-
133 тесты
-
128 зарубежье
-
117 военное
-
108 полезная инфа
-
106 мои фото
- Список заголовков
Главное меню