Так совпало, что на телефоне неспешно в очередях читала "На западном фронте без перемен", а на читалке без задней мысли открыла роман "Господин мертвец". Ощущения были цветастые...
Для начала, очень схож стиль. Сдержанные описания поведения людей, картина военного быта четкими штрихами, сформулированные без размазни рассуждения, постоянное действие по ситуации и характерам, и полнота ощущений от окружающего мира, словно сам его видишь/слышишь/чуешь/осязаешь. Есть огромное жизнелюбие и взаимовыручка, упорство и товарищество. Есть боль, смерть и грязь как неотрывная часть войны - но нет их смакования или оханья, только сочувствие, горечь и необходимость. Это стиль, за который я люблю Ремарка, а теперь уважаю и Соловьева - может, когда захочет!
Затем, схожи место, время, логика событий, герои: Первая Мировая, не самый активный участок Западного фронта в течение скольких-то месяцев ближе к концу войны, окопная правда, низшие чины армии Германии (и дело даже не в Крамерах, хотя как уж без них...)
Отличия, конечно, есть: "Господин мертвец" объемнее "Западного фронта" раз этак в пять, благодаря чему и картинка вышла детализированнее, объемнее. Ну и жанр малость иной: есть магия, потому - фэнтези...

Эрих Мария Ремарк "На западном фронте без перемен". Военный-антивоенный роман . читать дальшеТакой вот оксюморон, потому как война без прикрас у большинства отбивает желание затевать войну (у тех, кто высоко сидит и безнаказанно гадит, может и не отбить, да...)
Повествование от первого лица (хотя чаще звучит не "я", а "мы") - юноша Пауль пошел на войну добровольцем со всем своим классом, вдохновленным пафосными призывами учителя (на войну не пошедшего) и общим патриотическим подъемом. В окопах смысл войны быстро утратился, но деваться уже некуда - только мечтать, чтобы развязавшие бойню сами от нее пострадали подобно простым людям. Неделя за неделей, смерть за смертью... Жизнь чувствуется острее, несправедливость видна отчетливее, есть, что сказать - есть ли, кому услышать?
Хорошая книга.

А одна фраза - словно толчок к "ГМ": "Мы бесчувственные мертвецы, которым какой-то фокусник, какой-то злой волшебник вернул способность бегать и убивать."


Константин Соловьёв "Господин мертвец". Военная-антивоенная фэнтези - ПМВ с поправкой на некромантию. читать дальшеФормально - вторая книга цикла "Магильеры"; первой был "Слуга смерти" (про тоттмейстера в начале 19 в.), третья - "Господа магильеры", близка ко второй.
"Слуга смерти" на Ремарка похож маловато, а если и сравнивать, то приходят на ум "Три товарища" с таким же слабоватым героем. "Господин мертвец", как ни странно при многом сходстве, сильнее, чем "На западном фронте без перемен", и напрашивается тут "Искра жизни" - на данный момент лучшее, что я прочла у Ремарка. В них я вижу и общий мотив - сохранить человеческое в нечеловеческих условиях, за гранью, когда тебя лишили права называться человеком... Война глазами погибших и поднятых некромантом людей - сохранивших при этом личность! Штурмовые отряды мертвецов, идущие в бой вместо живых. Исповеди убитых солдат, отношение живых к живым мертвецам, окопная жизнь живых и уже не-живых. Легкий оттенок Вархаммера 40к. Много достоверных боевых сцен (описание первого траншейного боя, пожалуй, длиннее, чем весь НЗФБП ). От первой встречи до последней минуты - отношения мертвого унтера Дирка Корфа и лейтенанта Крамера. Мрачно, жестко, человечно. Отлично. Хотя зайдет далеко не всем.
А пересказывать-спойлерить не буду


Константин Соловьев "Господа магильеры". АИ-фэнтези, Германия, время от ПМВ до конца 1930-х, маги как элита империи и аналог НСДАП. читать дальшеПо форме - сборник рассказов в сюжетном хронологическом порядке о магильерах разных стихий и разных судеб,
1. "Самолетик". О пилоте аэроплана - люфтмейстере (маге воздуха). Подан в виде опубликованных избранных записей дневника за 1917-19 годы войны; канвою, композицией, судьбой - аналог всё того же НЗФБП Ремарка, только меньше.
2. "Дар смертоеда". Один день на передовой. Поединок воли лебенсмейстера (мага жизни) и тоттмейстера (мага смерти). Я б его назвала "Любовь к жизни". По-моему, лучший рассказ книги.
3. "Слухач". Здесь в центре - абсолютно не равная схватка. Мирный пожилой человек выдернут на передовую в тяжелейшие условия подземной туннельной войны из-за своего мизерного дара штейнмейстера (мага земли). Он не хочет и не может делаться солдатом, тогда как его командир именно это поставил своей целью и создает невыносимые условия, чтобы его сломать.
4. "Чудовище". Рассказ фойрмейстера (мага огня) о случае в оккупированном городке. Одно чудовище жгло людей тайно, другое чудовище его ловило и жгло людей явно...
5. "Сломанная кость". Конец войны, конец магильерского совета при Генштабе после отречения кайзера. Главы орденов и толпа, дано от лица вассермейстера (мага воды).
6. "Пламя на плече, прах на ладонях". С фронта возвращается маг огня, его мучают кошмары былого, сожженные люди...
7. "Дом, который построил Клаус". Штейнмейстер вернулся с войны к своему деревенскому дому - а ситуация почти как "про солдата-сироту". С одной стороны - маг устал от своего убивавшего дара и решил стать простым человеком. С другой - разруха и нехватка всего, а тут спец блажит, вместо восстановления домов всем нуждающимся - один свой домик вручную год строит, на помощь кому-либо сил нет. "Я погублю свою душу, если снова возьму в руки оружие" - это мы уже проходили, да, Соломон?
8. "Фокус". Мини-детектив с политическим уклоном в духе Ф. Форсайта, о киллере-вассермейстере на службе партии типа НСДАП. Особенно понравился финал - тот случай, когда "из двух предложенных вариантов выбирай третий". Заодно вскользь дан ответ на животрепещущий вопрос лебенсмейстера из 2-го рассказа (а выдержка того тоттмейстера таки восхитительна!)
9. "Сердце магильера". Этакий вариант "Собачьего сердца" в немецких декорациях, про лебенсмейстера-хирурга. Ну и "следи за собой" - в рассудочных-то доводах одно, а как на факты посмотреть - другое, сверхчеловеческое (будь ты маг, гений или два в одном...)
10. "Радиоволны". И вот после Великой войны подросло новое поколение магильеров, у них свой -югенд с тем же смыслом превосходства сверхчеловека-магильера над не-магами, с фанатизмом и кострами из книг, та же атмосфера охоты на внутренних врагов... Герой - школяр-люфтмейстер, родители которого не разделяют его восторгов по поводу линии партии и курса страны.
Круг замкнулся, россыпь рассказов затвердела воском в форме композиции - истории о судьбе Германии от войны до войны в этом альтернативном мире... Рассказы разные по силе оставляемого впечатления, плохих нет, отличные есть.

Игорь Николаев, Евгений Белаш "1919". АИ, 1919 год, Германия против Англии на Западном фронте. читать дальшеПервая мировая длится на полгода дольше - за счет чего, правда, особо не ясно, и кайзер еще у власти.
Показывается то одна, то другая сторона конфликта, каждая считает противника более крутым, чем он сам себя представляет, но на деле-то правы все: ведь идет последнее столкновение затянувшейся войны, до изнеможения, за будущее после неизбежного проигрыша Германии. Немножко показаны верхи с их общим масштабом происходящего для общего же понимания. Детально и много - два небольших штурмовых подразделения на маленьком участке фронта, товарищество и опять-таки окопная правда с живым описанием боя... И необычная возможность увидеть происходящее глазами то одной, то другой стороны, с их человеческими эмоциями и предположениями, дружбой и взаимовыручкой, схлестнувшимися насмерть и достойными друг друга. Не получается не сочувствовать и тем, и другим, да и саспенс роль свою играет - читатель знает и мысли и реальное положение, герои же только предполагают, что там, по другую сторону. Перед нами - ответственность как за взятие одной траншеи, так и за судьбу операции на точке бифуркации... Измерение силы, измерение воли - последний решительный бой войны, обессилевшей обе стороны. Однозначно хорошо написано и выписано.